Пан и приказчик — украинская народная сказка

Перевод на русский: Г. Петников

ыл еще в крепостные времена такой пан, который жил одиноко, не женатый, значит, а такой скупой, что и не приведи боже!..

Был у него приказчик, собака, понятно, никто его не любил — люди, значит, не любили, а пан этот души в нем не чаял. Потому что, говорю, был скупой очень, и на свете еще такого не было, а приказчик знал это хорошо, да как и не знать-то? Все о том знали! И делает, бывало, приказчик так: пошлет его пан купить что-нибудь, вот он заплатит злот или сколько там, и уже всякому видно, что злот оно стоит, и пану самому тоже, а он ему еще и сдачи копейки две-три даст, — и так во всем. Своим хозяйством пренебрегает, а ему угождает, — видно, что была уж у него какая-то думка. Ну, хорошо, проходит так, может, лет пятнадцать, а то и больше, а он все угождает, все угождает, а пан все больше его любит, больше ему доверяется; дошло до того, что все свое хозяйство в его руки передал, все ему вверил.

Вот и приходит раз приказчик к пану: так, мол, и так, — рассказывает ему, — это я сделал так, с тем так-то поступил, мол. А пану, как маслицем по душе, так это ему все слушать любо. Ну вот, выслушал он и говорит:

— Знаешь что, Иван или Петр? — как там называл его. — Ты мне самый наиверный и самый родной человек, ведь родни-то у меня нету, а от знакомых добра не жди. Люди все норовят только для себя, ты один у меня лучше всех, я уже с тобою век не расстанусь и хочу теперь, чтоб ты со мною и чай пил и обедал.

А приказчик ему в пояс.

— Благодарю, — говорит, — за вашу великую милость, только спасибо, не могу я чай пить и обедать.

— Почему? — спрашивает пан.

— Не ем я, — говорит приказчик, — и не пью сроду. Удивился пан, не верится ему. А приказчик все свое:

«Не ем я и не пью сроду!»

Прошло некоторое время, думает пан о приказчике людей порасспросить, чтоб увериться, да знает, что никто правды ведь не скажет. Пробовал по дню по два глаз с него не спускать, а приказчику хоть бы что: не ест, не пьет, а все старается. Уверился пан тогда в нем.

— Как же это ты так живешь? — спрашивает он однажды приказчика. — Ведь этак помереть можно.

— Чего ж тут помирать? — говорит приказчик. — Я такую штуку знаю, что всякий может пить и есть отвыкнуть.

— Правда? — обрадовался пан. — Так научи и меня, если можно. А то, как подумаю, сколько на эту еду уходит, чуть не карбованец в день, а как иной раз гостей принесет, то и тремя не обойдешься!

— Что ж, — говорит приказчик, — я со всем моим удовольствием, лишь бы вы захотели.

— Да как же не хотеть, помилуй! — говорит пан. — Когда ж ты меня отучишь? — спрашивает.

— Да когда угодно, — говорит приказчик, — хоть и завтра начнем.

Дождались завтрашнего дня, запряг приказчик бричку, взял веревку и подъехал к крылечку.

— Как же ты меня отучишь? — спрашивает пан.

— Да вот так, — рассказывает приказчик, да и поехал с паном в бричке.

А там, знаете, было в верстах трех-четырех провалье, да такое глубокое, что и дна не видать, выбраться из него без помощи никакими силами невозможно. Вот подъезжают они к этому провалью.

— Посидите, — говорит приказчик, -дня три или четыре в этом провалье, и уж есть никогда вам больше не захочется.

Радуется пан, что меньше расходу будет, и приказывает скорей его спустить, а если кто спросит: «Где, мол, пан?» — скажи, говорит, что поехал-де в Киев или куда-нибудь.

Спустил приказчик пана на веревке в провалье, да и поехал себе домой. На другой день только вечером приезжает к провалью.

— Ну что, пан, есть хотите? — спрашивает.

— Хочу, брат, — отвечает пан.

— Ничего, паночек, это оно так поначалу, — объяснил приказчик и поехал себе опять домой.

Приезжает опять на другой день.

— А что, паночек, есть хотите?

— Хочу, брат, сильно, — уже осердясь, промолвил пан.

— Ничего, ничего, паночек, — говорит приказчик, да и опять поехал.

Приезжает на третий день.

— А что, пан, есть хотите?

— Хочу,- кричит пан, — тащи назад скорей!

— Не волнуйтесь, не волнуйтесь, паночек, трудно этот день, а потом уже все равно будет, вот увидите! — да и поехал домой, без пана.

Прошло после того два дня, приехал приказчик лишь на третий:

— А что, пан, есть хочется?

— Хочу, — еле вымолвил пан.

— Скоро и совсем не захотите, — промолвил приказчик и поехал прочь от провалья.

Прошло после того целых три дня. Приезжает приказчик опять:

— Ну что, пан, есть хочется?

А пан уже и слова не вымолвит, только рукой машет, не надо, мол, так или что.

Хорошо. Запряг тогда приказчик коня и приехал за ним ночью. Привез, уложил в постель, разослал к знакомым панам письма, что так, мол, и так: «Приехал-де из Киева пан и сильно ослаб, приезжайте с ним проститься».

Съехались паны, смотрят на него, спрашивают, а ему все равно, еле дышит.

— Что с вами? — спрашивают.

А пан только рукой на приказчика показывает. Все к приказчику:

— Расскажи нам о нем, ты все знаешь. А приказчик всхлипывает, вытирая глаза.

— Ничего, — говорит, — не знаю, что с ним, бедненьким.

А пан на него опять пальцем показывает. Не разберут паны, да и все. Вдруг заметил один пан на столе бумаги и начал их читать всему панству, а в тех бумагах написано, что все движимое и недвижимое завещается дорогому приказчику. Все паны хорошо знали, что и правда приказчик его был такой, что и роднее не надо, и начали тогда успокаивать:

— Все по-вашему будет, не беспокойтесь!

А пан полежит, полежит и показывает снова на приказчика пальцем, а паны опять-таки свое:

— Не беспокойтесь, не беспокойтесь: все ему будет, все!

Полежал пан день, да и отдал богу душу. Плачет приказчик, схоронив пана, и угощает всех панов, которые съехались. Паны уже приказчика не чурались, что мужик он, а всё потому, что стал он таким же паном, а может, еще и побогаче.

Вот так-то!

Вернуться к выбору сказок